Хроники московского провала [СИ] - Валентин Горблюк

Центральные улицы Самары сплошь усыпаны трупами горбунов и боевых химер. Зрелище было ужасным. Отовсюду доносились стоны умирающих растерзанных врагов. Алексей Васильевич – Фовас выбрал площадку, поближе к зданию, куда они хотели попасть. Раскаленная плазма разметала в разные стороны останки химер-горбунов. Роман-Элум и Вячеслав Иванович- Борл покинули кабину первыми. Держа наготове пистолеты, осмотрелись вокруг. Стало понятно, что даже некоторые выжившие горбуны, были не в состоянии оказать хоть какое-то сопротивление. На всякий случай побродили среди уничтоженных химер, не отходя далеко от плазмолета. Ничто не вызывало беспокойства. Для уменьшения риска наткнуться на живых горбунов, в здание решили войти вдвоем. Задача оставшихся в машине – прикрывать разведчиков в случае нападения.

Тяжелая входная дверь подалась без усилий. Коридор с многочисленными комнатами производил впечатление, что это в прошлом здание администрации города. Все двери оказались запертыми на засов. Вошли в первую же комнату. Судя по спертому воздуху, помещение никогда не проветривалось. Стоял невыносимый запах мочи и экскрементов. Пулей выскочили назад от подступившей к горлу блевотины. Роман-Элум взял в руки металлический штырь от засова, вновь открыл дверь и швырнул предмет в окно напротив. Раздался звон разбитого стекла. С улицы по коридору потянул ветерок, ворвался в зловонное помещение и потянул за собой смрад. Через пятнадцать минут сделали вторую попытку зайти внутрь. Вонь стояла страшная, но уже не удушливая как раньше. Огляделись. Ровными рядами по всей комнате стояли большие коробки от каких-то бытовых приборов. Внутри слышалась возня. Роман-Элум открыл крышку ящика. На грязных обоссанных и загаженных тряпках лежал детеныш химеры. Существо больше похожее на маленькую обезьянку. Он опустил вниз руку и провел пальцем по нежному брюшку зверька. Тот проворно ухватился двумя лапками за мужскую руку и жалобно запищал. Роман-Элум не без усилий освободился от объятий вонючки, и сбросил ее обратно в коробку. Малышка продолжала жалобно пищать, и тянуться к человеку.

Природа наделяет млекопитающих разной формой и образом жизни. Но в одном она повторяется – доверчивостью и беззащитностью детенышей, от кого бы они не происходили. Может, в этом заключается инстинкт самосохранения. Симпатичного малыша всегда защитит от беды сородич.

Роман-Элум поначалу хотел застрелить отпрыска химеры, но когда их глаза встретились, то он не смог совершить убийство.

От призывного писка обнаруженного детеныша заверещали все коробки. Тут была не одна сотня будущих врагов рода человеческого.

Разведчики застыли в растерянности. Они не знали, что делать дальше. Продолжать поиски людей или покинуть здание для совета с коллегами.

Наконец, Вячеслав Иванович – Борл решительно подошел к коробке и закрыл ее верхние створки.

– Друг мой, – произнес он,- я пришел из другого мира и мне, наверное, легче сделать это, так как я до сих пор чувствую себя словно во сне.

С этим словами бывший начальник отдела нажал на курок пистолета. Пуля пронзила картонную конструкцию. Писк прекратился.

Разведчик переходил от коробки к коробке и методично убивал маленьких химер. Когда он добрался до середины комнаты, внезапно из дальнего темного угла к нему кинулся большой клубок лохмотьев. Черные сморщенные руки ловко вцепились ему в горло. От неожиданности Вячеслав Иванович-Борл сильно испугался и выронил пистолет, перехватил душившие его конечности и попытался освободиться. По шее текли струйки крови из глубоких царапин, которые это дикое существо нанесло своими когтями. Роман-Элум прицелился и выстрелил агрессору прямо в бесформенную копну волос. Существо сначала осело и затем замертво рухнуло на пол. Разведчик подбежал к своему напарнику. Они вместе запрокинули труп на спину. Это была старая женщина. Роман-Элум схватил ее за волосы и сильно потянул на себя, посчитав, что это обычная -химера – горбун. Но в его руке остался клок волос. Это был человек. Все стало на свои места. Женщина когда-то была похищена, и ее заставляли ухаживать за детенышами. Но в каком же ужасном состоянии она находилась. Даже мертвое лицо выражало безумие. Изо рта вытекали остатки кровавой пены. Судя по ее виду, свой наряд, она не меняла с того дня, как попала сюда. От рубища исходил такой тошнотворный запах, что спирало дыхание и слезились глаза. Московские бомжихи из того мира были просто леди по сравнению с ней. Вячеслав Иванович- Борл подумал, о том, что Наталья Сергеевна-Сарна выглядит так же, если все еще пребывает на этом свете.

Истребив оставшихся малышей, они вышли в коридор. На всем первом этаже таких комнат было не меньше десяти. Не желая повторения сценария с убийством старухи, решили пока туда не заходить, а подняться выше. Сразу на пятый этаж. На этом уровне помещений было меньше, и двери выглядели солидней.

Стараясь как можно меньше шуметь, подкрались к ближайшему входу. Отодвинули задвижку. Роман-Элум прижал ухо к створке и прислушался. Было тихо. Никаких признаков жизни. Держа наготове оружие, вошли внутрь. Помещение было заставлено железными кроватями, между ними небольшие проходы. Потолок усыпан железными крючьями, с которых свисали вниз простыни и завешивали кровати со всех сторон, пряча содержимое от постороннего взгляда. Такой вид производил впечатление переполненной больничной реанимационной палаты. И здесь тоже стоял удушливый запах прелости и пота, но дышать было намного легче, даже при закрытых окнах. Вячеслав Иванович- Борл знаком руки остановил напарника у дверей для подстраховки, а сам приблизился к первой занавеске. Одной рукой навел пистолет на тряпичный колокол, а другой – раздвинул полог. Не мог удержаться от возгласа 'Боже мой!'. На окровавленном матрасе спала девушка. Ее руки и ноги были привязаны к спинкам в растянутом положении. Худощавое тело было обнажено. Животик вздут. Девушка явно беременна. Грязное, но приятное личико сохраняло на себе печать перенесенных мучений. Закрытые веки обрамляли черные круги.

К спинке кровати прикручена небольшая полочка, на которой в беспорядке валялись те самые брикеты с питательной биомассой. В большой чашке груда белых таблеток. Роман-Элум услышал возглас приятеля и приблизился к кровати. Он сразу понял, что это за таблетки. Этот препарат городские и районные власти выдают людскому населению для погружения в состояние оцепенения на весь световой день. Не меньше сотни девушек находились в оцепенении в этом просторном помещении. И почти все беременны. Вот он инкубатор Химер. Самцы насилуют девушек-невольниц, те рожают потомство, а пожилые женщины-невольницы выращивают этих тварей. Роман-Элум вспомнил слова Мудрого Прапорщика, который говорил, что разумные химеры рождаются только от человеческих самок. А самки- химеры способны рожать только злобных неразумных боевых особей.

– Пусть Лена-Финера посмотрит, какое будущее могло ожидать ее, не соверши они тогда побег из логова горбунов. Эти твари непрерывно кормят девушек таблетками. Меньше проблем и никакого сопротивления. Пора освободить несчастных, – с этими словами Вячеслав Иванович-Борл аккуратно стал перерезать обломком стекла путы на руках и ногах девушек. Роман-Элум присоединился к нему. Через пятнадцать минут все закончили и перешли в другую комнату. Раз за разом обошли весь этаж. Прошло около двух часов, но ни одна пленница не проснулась. Решили вернуться к плазмолету, так как долгое отсутствие могло вызвать беспокойство друзей.

Элигорн успокаивал Лену-Финеру. Она несколько раз порывалась бежать на помощь разведчикам. Но больше всех волновался Алексей Васильевич-Фовас. В душе он верил, что близок час встречи с супругой. Невероятными усилиями и, рискуя собственной жизнью, друзья сумели преодолеть главное препятствие – победили в неравной схватке врагов-Химер.

Роман-Элум и Вячеслав Иванович-Борл, совершенно не договариваясь, в своем повествовании о результатах разведки не упомянули о случайном убийстве безумной старухи-защитницы детенышей химер. Что мог подумать несчастный супруг Казаков? Не хотелось лишать его последней надежды. Может быть, другие няньки находились в полном здравии и уме.

Пилот плазмолета требовал отпустить его в это здание. Он понимал, что за малышами химерами присматривают пожилые женщины-невольницы. Надежда на возможность скорой встречи с любимой супругой, выворачивала его душу наизнанку. Элигорн крепко держал пилота за руку. Выдержка и благоразумие гиганта всегда вносили в коллектив уверенность, организованность и дисциплину. Ученый произвел телепатическое воздействие на мозг Фоваса. Единственный пилот команды успокоился.

Тонкий слух Лены -Финеры внезапно уловил звуки не свойственные мертвому городу. Густой туман хранил тайну их происхождения. Будто легкий ветерок закружился в переулках. Друзья заняли круговую оборону вокруг плазмолета. Алексей Васильевич-Фовас распахнул дверцу и сел в кресло пилота. Элигорн извлек из внутреннего кармана своего потрепанного пиджака жезл и сжал его в руке таким образом, что пальцы легли на кнопки агрессии. Друзья не знали, как поведут себя боевые химеры по отношению к ним, если вдруг им придется оказаться на близком расстоянии от нападающих. Наконец в тумане замелькали многочисленные фигуры. Кто они, химеры в человеческих оболочках или загнанные в подземелье жители Самары? Спустя короткое время сотни теней выходили из различных переулков на проспект, сливались в единый поток и двигались по направлению к площади. Когда до первых рядов оставалось метров двадцать, Элигорн, демонстрируя мощь своих легких, зычно приказал неизвестным остановиться. Толпа послушно замерла. От нее отделились двое и направились к плазмолету. Парламентеры подняли руки над головой, показывая что у них нет оружия. На близком расстоянии по бледным лицам и отсутствию горбов было понятно, что это люди. Один из парламентеров мужчина лет шестидесяти, другой – женщина лет сорока. Одежда на них была изношенная до крайности, но чистая и аккуратная. Пока представители местного населения приближались к плазмолету, толпа дружно скандировала славицы в честь героев.